В последний день войны не знаменитой

13 марта исполнилось 85 лет со дня окончания советско-финской войны 1939-1940 годов, поводом для которой стали территориальные претензии СССР к Финляндии. Участниками этой зимней войны, длившейся три с половиной месяца, были и наши земляки. Один из них уроженец с. Широково Иван Нефёдович Леонтьев.
Напомним, что после октябрьского переворота 1917 года, произошедшего в России, в Великом княжестве Финляндском была провозглашена независимость. Первым суверенитет новой страны признал Совет народных комиссаров, возглавляемый Лениным. Однако финны видели своё будущее по-разному. Спустя 9 месяцев вспыхнувшей в Финляндии гражданской войны, здесь установилась парламентская республика, которая стала вести враждебную политику против молодого советского государства.
Финны отвергли возникшие у СССР почти двадцать лет спустя требования уступить Карельский перешеек, острова в Финском заливе и часть области Петсам. 30 ноября 1939 года части Красной Армии вторглись в Финляндию по всей линии соприкосновения. Итогом войны, в просторечие именовавшейся «зимней», а поэтом-фронтовиком Александром Твардовским названной «незнаменитой», стал захват советскими войсками 40 тысяч квадратных километров территории соседнего государства. Это рассматривалось, как геополитическая и стратегическая необходимость отодвинуть границу в условиях уже вовсю полыхавшей Второй мировой.
Война с белофиннами в сравнении с Великой Отечественной выглядит, конечно, куда как скромно. Иногда в печати её даже именуют конфликтом двух стран. И тем не менее, это была самая настоящая военная страда, унесшая тысячи жизней советских воинов, а десяткам тысяч принесла увечье. Масштабы боевых действий были хоть и не сравнимы со сражениями Великой войны, но всё же прорыв линии Маннергейма, штурм Выборга вошли в учебники стратегии советской военной школы.
Иван Нефёдович Леонтьев угадал на ту «незнаменитую» финскую не к самому началу, поскольку срочную действительную уже давно отслужил в 9-м конном артполку, на Украине. И вот через два с лишним года, 10 января 1940 года его мобилизовали на фронт. A как хорошо всё складывалось у него дома, в большом селе Широково! С апреля 1939 года прикрепили его помощником к шофёру полуторки Александру Максимовичу Постовалову с тем, чтобы в дальнейшем, когда колхоз «разживётся» на очередную автомашину, на ней был бы уже свой «доморощенный» водитель.
Экипировали мобилизованных в Кургане, а когда доставили под Ленинград, там совсем по-иному одели-обули хоть на полюс отправляйся: тёплое нательное белье, валенки, под шинель телогрейка. Потом доводилось даже в снегу ночевать ничего, не замёрз никто. Тем более, что закалён зауральскими морозами. А тут ещё каждый день «наркомовский» паёк горячил молодую кровь: бутылка на двоих.
Попал снова в артиллерию, а к боям часть приступила только в феврале 1940 года. Конечно, при штурме линии Маннергейма сорокапятки, коими было укомплектовано подразделение, где служил Иван Леонтьев, не использовались, там 350-миллиметровые осадные бабахали. Но маленькие пушечки очень сгодились при преследовании противника. Однако, живого финна трудно догнать - он на лыжах, а потому и неуловим.
23 февраля в батарею пришли посылки с подарками от жителей города Горького - тёплые вещи, что-то вкусненькое. Как видите, традиция посылать на фронт подарки родилась задолго до Великой Отечественной. Но больше запомнилась воину-зауральцу дикая природа края, огромные с деревенскую баню валуны, трескучие морозы, форсирование водной преграды, при которой валенки намочил выступившей на лёд водой от финских снарядов. А потом валенки превратились в «бронесапоги», снять их, пока не отогрел у импровизированной сушилки, не было никакой возможности.
Отлично запомнился последний бой, который, как оказалось, вели артиллеристы уже в день подписания мирного договора, последний день войны.
Итак, 12 марта шла батарея в первом эшелоне, вели огонь по противнику почти с колёс. Тут рассёк верхнюю губу развалил зубы нижней челюсти прилетевший осколок от вражеской мины. Пока добирался до медсанбата, угодил под пулю «кукушки» (финский снайпер), хотя и старался ползком передвигаться. А вот чуть приподнялся, тут она и свалила, крутанула так, что оказался лицом в обратную сторону. Влетела под левую лопатку, а вышла у самого подбородка. Но сознание не потерял и быстро смекнул, что если сейчас закопошишься, то снайпер точно доконает. Тёплая кровь всё под шинелью уже пропитала. Сколько прошло времени - не знает, но выбираться-то надо, а то ведь и кровью можно изойти. Насилу дополз до санитаров. Один сразу кинулся лицо перевязывать, приговаривая: «Крепко тебя, брат, зацепило…». А подносчик снарядов Леонтьев поправил: «Лицо-то не так сильно, а вот под шинелью, наверное, полведра крови». Расстегнул санитар шинель - и ахнул…
Позднее, уже находясь в госпитале, Иван Леонтьев горько клял этот день. Так что пороху Иван Нефёдович понюхал пораньше тех, кому довелось воевать в 1941 и всех остальных годах. Из-за полученного ранения его, после начала Великой Отечественной войны, на фронт не взяли, направили на трудовой фронт в г. Златоуст. В 1943 году солдат переехал в село Ильино, где жил и работал до самой смерти. Первые десять лет председательствовал - сначала в колхозе «Большевик», потом - в «Социализме», поработал и учётчиком, и фермой заведовал, и ветсанитаром был, и конюхом. На заслуженный отдых ушёл не в 60 лет, как надо было по возрасту, а ровно на десять лет позднее в 1983 году. Умер Иван Нефёдович 12 декабря 1996 года.

105 дней, с 30 ноября 1939 по 13 марта 1940 года, продолжалась советско-финская война. За это время свыше 100 тысяч красноармейцев, командиров погибли, десятки тысяч военнослужащих были ранены или обморожены. Потери были не напрасны. Главная цель — отодвинуть границы от Ленинграда вглубь Финляндии, была достигнута.