«Только б не было войны…»

Она родилась в Усть-Терсюке. Её родители – отец Сергей Яковлевич Благинин и мать Кристина Фёдоровна – были крестьянами, занимались земледелием, держали скотину. В юности Василиса была стройной и красивой девушкой с длинной русой косой. Многие ребята хотели взять её в жены, но старшие братья – Леонтий, Иван и Никандр – были начеку, и все подобные попытки пресекали на корню.

Степан и Василиса

В 18 лет родители выдали Василису замуж за Степана Благинина также из Усть-Терсюка – красивого и видного парня, с пышной шевелюрой на голове. Сыграли, как положено, свадебку, и началась у Василисы семейная жизнь. Молодые жили в любви и согласии. Не откладывая надолго, обзавелись детьми: Витя (1935), Нина (1938). Жизнь молодой женщины в деревне не сладкая. Нужно и хозяйство вести, и мужа обогреть, и детей поднимать. Но на всё у жизнерадостной Василисы хватало времени, сил, любви и ласки. И жить бы им – поживать, детей и добра наживать, но тут началась война.

В 1942 г. Степан ушёл на фронт. Воевал он, как и положено сибирякам, – с честью и достоинством. За спинами друзей не отсиживался, командиров уважал, с братом-солдатом делился последним. Всё ему довелось испытать – и в Сталинграде под бомбёжками воевал, и мосты в ледяной воде восстанавливал, и баранку продуваемой насквозь полуторки крутил. Получил несколько ранений, но выжил, и вернулся домой в октябре 1945 г. живым и невредимым. Грудь его украшали боевые награды.

Василиса с облегчением вздохнула: «Мы победили, муж вернулся домой здоровым, дети подрастают – что ещё нужно для счастья!». Она была уверена, что сейчас жизнь наладится, всё будет хорошо, как до войны. И поначалу всё, действительно, так и было, её надежды сбывались. Степан в поисках работы подался в райцентр. Там его встретили с распростёртыми руками. Ещё бы, возвратившиеся фронтовики в то время были ещё большой редкостью, а если и приходили, то в основном калеки – кто без руки, кто без ноги. А тут на тебе – здоровый и крепкий да к тому же ещё и шофёр. Дали Степану трёпаную-перетрёпаную полуторку и направили на Баржестрой.

Работа трудная, часто приходилось задерживаться, ремонтируя старую машинёшку. Но каждый вечер Степан спешил домой – к любимой жене, к истосковавшимся по нему детям. Дома он любил хлопотать по хозяйству, но больше всего он любил возиться с детьми – то на рыбалку с ними сходит, то в лес по ягоды, то игрушку какую-нибудь смастерит. Витька по вечерам всё приставал с расспросами:

– Тять, а тять, расскажи, как с фрицами воевал.

Не любил Степан об этом говорить, чего там рассказывать, война - это ведь не сказка со счастливым концом, это, прежде всего, деньинощная работа, вытягивающая все жилы. Говорить об этом не интересно, да и вспоминать тяжко, сколько боевых товарищей он похоронил, а сколько терсюковских мужиков не вернулось с фронта, ужас. Нет, не будет он о войне говорить.

И, посадив на одно колено сына, а на другое дочурку Нину, заводил Степан разговор о будущем житье-бытье. Как вспашут они по весне огород и засадят его картохой, луком и калябой. Вырастет лук во какой! – Степан показывает свой огромный кулачище, картоха – что голова у Витьки. Но самой пребольшой вырастет к осени каляба... Василиса в кути заводит на утро квашню и тоже улыбается, слушая мужа. А в глазах у неё стоят слёзы – неужели это происходит не во сне, а наяву, неужели и к ней пришло счастье?

А тем временем руководство Баржестроя, убедившись, что Степан надёжный и ответственный шофёр, решило пустить его на «дальняк» – возить хлысты с лесоповала. Лес тогда валили в Красном Бору. Дорога туда не близкая, в один день не обернуться. Степан стал подолгу пропадать. Порой, его не было дома неделю. И, как это часто бывает, в этой новой разъездной жизни он встретил другую женщину...

Олимпиада разлучница

Имя у неё серьёзное – Олимпиада, но все звали её проще – Пия, Пиечка. Родом Пия из Шайтанки, была раньше такая деревенька за Мехонским. Всю войну она проработала шофёром, разрываясь между машиной и маленькой дочкой. И после войны она продолжала шоферить, крутила баранку наравне с мужиками. Также возила лес, также спала в холодной машине, застигнутая ночью в пути. Её нельзя было назвать красавицей - худая, маленькая, плоская, в общем, мало чем похожая на бабёнку, и всё же чем-то она зацепила Степана. Они стали ездить на пару...

«Горячая» новость быстро долетела до Усть-Терсюка. Сначала Василиса не верила слухам. Она просто не хотела в это верить.

– Не может быть! Этого не может быть! – твердила она себе. – Я так долго его ждала... просто люди завидуют нашему счастью!

Но время шло, а ничего не менялось. Степан по-прежнему подолгу не бывал дома, а о его «подвигах» уже говорил весь Усть-Терсюк. Василиса, как могла, боролась за своё счастье, но все её усилия были тщетны. Разрыв со Степаном стал неизбежен. Как они разошлись, тихо ли, со скандалом ли – никто сейчас не помнит. Василиса на людях никогда не говорила о муже. Обо всех её переживаниях знала и помнила только её мокрая подушка. А Степан переехал жить к Пиечке. И с тех пор имя его в семье Василисы не произносилось. Вычеркнул его из памяти и сын Виктор – мой будущий отец.

Счастлив ли был Степан в новой семье? Вряд ли. Общих детей с Пиечкой у них не народилось. Да и хозяйкой Пиечка, как говаривали очевидцы, была не очень.

… Как-то в одном из рейсов у Степана сломалась полуторка, а на улице зима, мороз, дорогу замело, до ближайшей деревни не дойти. Да и как машину бросишь без присмотра, под суд можно загреметь – так и пришлось ему заночевать в продуваемой насквозь кабине. Наутро Степана откопали из снежного плена полуживого и отвезли в больницу. Он сильно переохладился, обморозил руки и ноги, получил воспаление лёгких. Лечение затянулось, но выйти из больницы Степан уже не смог. В марте 1953 г. на сороковом году жизни он умер. Хоронили Степана в Усть-Терсюке. Ни Василиса, ни её дети на похороны не пришли.

Сын простил отца

В 2005 г. я ездил к родителям в Каргаполье. Как водится, по приезде после долгой дороги я сходил в баню, а потом все сели за стол и выпили за встречу. Застолье затянулось, начались разговоры. Я обратил внимание, что на стене появился портрет деда Константина, отца моей мамы, выполненный карандашом со старой некачественной фотокарточке. Мы обсудили его сходство с оригиналом и решили, что работа сделана хорошо. Вдруг отец быстро вышел из дома и через минуту возвращается с большим портретом в руках.

– Посмотри, сын, какой красивый у меня был отец!

С портрета на нас смотрел молодой человек с аккуратной причёской, прямым носом и красивыми глазами. Это был Степан, отец моего отца. Честно говоря, такого поступка от отца я не ожидал. Оказывается, этот портрет много лет хранился в старом сундуке у нас в амбаре, и только недавно случайно нашёлся. Помнил ли о нём ранее мой отец? Вряд ли, таким неподдельно радостным был он в этот момент. Мой отец смотрел на старый портрет с немного грустной улыбкой. Я никогда не видел его таким. Видимо, годы сделали своё дело, и та давнишняя, как казалось, на всю жизнь, обида на своего отца перегорела в его душе, и он простил его. И только небольшой укор по-прежнему читался в его глазах, мол, что же ты наделал, батька, ведь вместе нам было бы намного лучше жить...

«Моя незабвенная, мудрая и любимая бабушка»

Василиса одна воспитала детей, с радостью занималась и с внуками. Когда я подрос, то все отмечали моё внешнее сходство с бабушкой, говорили – «вылитый Василиса Сергеевна! – тот же большой лоб, такой же взгляд, большие губы и нос «картошкой». Я не возражал против такого сходства, и даже немного гордился этим... Всю свою жизнь, за исключением последних лет, баба Василиса прожила в Усть-Терсюке. Здесь ей было всё знакомое и родное.

Баба Василиса была знатоком русских народных сказок. Откуда она их почерпнула, трудно сказать – в доме не было книжек, но знала она их действительно много. И перед сном, лёжа на горячих кирпичах печки, мы с сестрой всегда просили её что-нибудь рассказать нам. Рассказы её всегда начинались словами, что «раньше-то всё было по-другому, раньше было лучше...». Она вспоминала, как они с матерью ходили в лес за ягодами, как летом с подружками плели венки из ромашек, как сидели вечерами при лучине и пели песни... И при этом мы ни разу не слышали от неё ни одного слова обиды на судьбу, она никогда ни на что и ни на кого не жаловалась. И каждый её рассказ заканчивался словами:

– Да и сейчас жить можно... только б не было войны...

В последний год бабушка сильно болела, врачи сказали – это рак. В это время у неё появилась неодолимая тяга к чтению. Казалось, что она старалась успеть прочитать всё, что не успела прочесть в своё время. Может быть, такое чтение немного отвлекало её от раздумий о бесконечной боли? Но неизлечимая болезнь брала своё, боли становились сильнее. Шестого июля 1974 г. утром нас разбудила мама:

– Вставайте, ребята... бабушка умирает, – тихо сказала она и позвала нас в её комнату. Так закончился земной путь нашей бабы Василисы. Обхватив лицо руками, тоненько, совсем по-девчоночьи, завыла тётя Нина...

Сергей БЛАГИНИН, бывший житель д. Усть-Терсюк. г. Липецк.

P.S. Если бы меня сейчас спросили, кто из людей, повстречавшихся мне на моём жизненном пути, оказал на меня самое большое влияние в плане становления характера, я, не раздумывая, ответил бы, ну конечно же, это моя незабвенная, мудрая и любимая бабушка Василиса.

5 лет назад, 8 июля 2017 года, бывшие жители д. Усть-Терсюк открыли памятник землякам - участникам Великой Отечественной войны. С 1941 по 1945 годы на фронт ушли 66 человек, домой вернулись только 40. Среди фронтовиков была одна женщина — Валентина Алексеевна Лихачёва. Есть и участник парада на Красной площади в 1945 году — Александр Павлович Дернов.